«Заповедник социализма», или Твёрдое слово Лукашенко
«Мы будем предлагать смотреть на вопрос функционирования международной валютно-финансовой системы по-новому. Видим, что есть целый ряд проблем, видим, что валютно-финансовая система политизирована, видим, что и международные финансовые институты, такие как МВФ, Всемирный банк, принимают решения не из экономических, а из политических соображений. Видим, что резервные валюты сегодня используются не для обслуживания торгового оборота, а как политическая дубина, видим, что расчетные организации, такие как Euroclear, Clearstream, работают также с политической окраской»
Силуанов, министр финансов РФ
«Важной целью на перспективу полагаем создание в рамках БРИКС независимой расчетной платежной системы, которая основывалась бы на самых современных технологиях, таких как цифровые валюты и блокчейн. А главное – была бы комфортной для государств, населения и бизнеса, не требовала бы серьезных затрат и была бы вне политики»,
Ушаков, помощник Президента РФ
Краткая история вопроса
Разговоры о расчетно-платежной системе в рамках БРИКС ведутся давно.
Где-то примерно с 2013 года пошла речь о создании Новой международной системы платежных карт (НМСПК), которая бы объединила национальные платежные системы: Китай - China UnionPay (CUP), Индия - RuPay, Россия – «Мир», Бразилия – Elo. В 2017 году Новый банк развития БРИКС получил мандат на разработку дорожной карты создания НМСПК. Однако из-за разногласий, особенно по степени централизации системы, конкретные параметры НМСПК так и не были определены.
Параллельно уже с 2012 года пошли разговоры о создании собственной валюты объединения БРИКС, в 2022 году появилось ее название R5 (поскольку наименования национальных валют стран членов БРИКС все начинались с латинской «r»). На саммите БРИКС в августе 2023 года предполагалось принятие конкретных решений. Но тоже не пошло.
Теперь вот БРИКС и блокчейн.
А что в мире на эту тему реально было создано раньше?
Первое предложение о создании общей международной денежной единицы – Bancor сделал еще до второй мировой войны Кейнс. Но реальных шагов по ее созданию не было.
Практически реальными первопроходцами стали страны СЭВ, создавшие в 1963 году на базе двухсторонних и многосторонних клирингов собственную валюту, привязанную к золоту – переводной рубль СЭВ. Однако стоит отметить, что никаких норм «привязки» количества обращающихся единиц переводного рубля к золотому запасу стран – участниц соглашения не было. Тем более, не предусматривался размен переводных рублей на желтый металл. Переводной рубль был и валютой цены, и валютой платежа. Эмиссия переводных рублей осуществлялась через кредиты, выдаваемые МБЭС. Безусловно внедрение переводного рубля было сильно облегчено существованием в странах СЭВ государственной монополии внешней торговли.
С учетом нашего опыта впоследствии в рамках МВФ была создана валюта SDR (специальные права заимствования СДР), а еще позже в Европейском союзе Экю, а затем и Евро. Что важно эти системы смогли функционировать и без госмонополии внешней торговли.
Что, собственно, подразумевается под новой расчетно-платежной системой БРИКС
И также ответим на вопросы – почему (предположительно) не пошло объединение платежных карточных национальных систем, почему бы не заменить доллар юанем и почему теперь не R5, а блокчейн.
К доллару, как международной расчетно-платежной системе (о чем вначале цитата из выступления Силуанова) доверие критически подорвано (санкции, замораживание активов и резервов, неограниченно растущий госдолг США – вот слагаемые этого процесса – падения доверия к доллару). В то же время любые карточные платежные системы — это только надстройка над системой банковских безналичных расчетов и они, таким образом, всегда будут уязвимы перед санкциями и особенно вторичными санкциями.
Юань как основа новой международной системы расчетов был бы не самым лучшим решением по следующим причинам. Первое, сам Китай не слишком стремится к этому, понимая риски от полной и неограниченной конвертации юаня, которая в этом случае была бы необходимой. С другой стороны, для других стран, тактически приемлемая замена доллара на юань может в долгосрочной перспективе стать заменой шила на мыло. Вместно гегемона США – гегемон КНР со всеми вытекающими.
Тогда почему сейчас вместо валюты R5 вылез блокчейн?
Первая причина снова санкции. Любая новая валюта — это снова банки и их риск попадания под вторичные санкции. Криптовалюта потенциально может существовать вовсе без банков.
На блокчейне могут быть самые низкие транзакционные издержки и высокая скорость проведения транзакций.
Сразу решается проблема замены Swift. Криптовалюта это и встроенная система транзакций.
Цепочки блоков могут храниться параллельно в нескольких местах и в разных странах, что одновременно с верифицированными протоколами создания новых блоков заменяет политическую проблему взаимного доверия между политическим руководством стран или доверия к чиновникам какой-либо международной финансовой структуры, пусть даже и созданной в рамках БРИКС, на техническую проблему доверия к процедурам верификации протоколов блокчейна.
Это как бы основные, на мой взгляд, причины отказа от новой, но традиционной валюты, которая бы действовала в рамках имеющейся банковской системы, в пользу цифровой валюты. И да, сразу определимся с термином. Будем далее говорить именно цифровая валюта, чтобы не было неверных предположений, что создается очередная криптовалюта или может быть использована какая-либо из существующих криптовалют. Ближайший аналог или даже образцы цифровой валюты – это уже существующие во многих странах цифровые валюты центральных банков.
Но, конечно, у цифровой валюты могут быть и дополнительные плюсы.
Этими плюсами могут быть (технология позволяет):
- встроенные смарт контракты (простейший пример – цифровой аккредитив, выполнение которого может быть отвязано от субъективных решений банковских служащих, как это имеет место в обычном аккредитиве);
- неизменность истории транзакций, что дает гарантированную прозрачность расчетов.
- возможность введения полезных ограничений на движение цифровой валюты (например, если цифровая валюта выдана на оплату конкретного контракта, то ее никак нельзя будет использовать в спекулятивных валютных операциях).
Как будут развиваться события
Сразу следует сказать – никаких конкретных решений по созданию в БРИКС новой расчетно-платежной системы на основе блокчейна еще не принято. Россия, которая в 2024 году председательствует в БРИКС, взяла на себя, как пишут в прессе, только обязательство подготовить в течение года доклад на тему создания такой цифровой валюты. Возможно, он даже будет представлен на очередном саммите БРИКС в августе 2024 года в Казани (и это уже будет сбор в расширенном составе с новыми участниками).
Но отдельные предположения на тему как это может быть реализовано можно попытаться сделать. Всего лишь предположения, никаким боком не предсказания.
Первое. Во всех вариантах речь сейчас идет о наднациональной расчетно-платежной системе, которая не будет заменять национальные валюты стран – участников БРИКС.
Второе. Это все же не надстройка над существующими валютами (типа карточных систем), а своя новая денежная система с новой валютой.
Третье. Новая валютная система пойдет, если ее использование будет выгодно не только странам, но и экономическим субъектам. Для этого в нее надо закладывать и весь традиционный спектр форм безналичных расчетов (расчеты поручениями, аккредитивами, чеками), и все необходимые банковские услуги, прежде всего льготное, если не беспроцентное, кредитование под контракты, учет векселей и т.п.). Чем больше услуг – тем вероятнее успешный старт системы.
Четвертое. Должны быть проанализированы не только плюсы, но и минусы и все риски новой платежной системы. Основное – это система автоматических регуляторов количества эмитируемой валюты. Не готов предложить какие именно, но они должны быть.
Пятое. Эта система прямой конкурент доллару, но она не должна рассматриваться как немедленная замена доллару в мировом масштабе. Доллар сейчас занимает примерно половину международных расчетов, вот вторую половину и только ее пока и должна занять новая система. Более того, должны быть механизмы, позволяющие приобретать цифровую валюту БРИКС и странам не участникам БРИКС, в том числе и странам условного Запада. За доллары. К тому же обмен собственных долгов (а любая валюта – это долг) на долги Запада, это намного вернее и справедливее чем как сейчас – обмен реальных ресурсов на долговые обязательства Запада.
Что взять из опыта переводного рубля СЭВ
Расчеты переводными рублями (далее – ПР) осуществлялись через уполномоченные банки стран-участниц, которые открывали корсчета в ПР в Международном Банке Экономического Сотрудничества (МБЭС). Общий объем товарооборота в ПР в первые годы был около 20 млрд ПР в год, а в последние годы существования СЭВ увеличился до 200 млрд ПР в год. При этом суммы, выданных в ПР кредитов (то есть фактически объем эмиссии ПР) изменялся от 1.5 млрд ПР до 15 млрд ПР (то есть был около 7% от объема годового товарооборота). Кредиты в ПР выделялись с одной стороны согласно сводным валютным планам государств и ведомств, а с другой стороны финансировались конкретные сделки, то есть объем ПР каждой страны был пропорционален товарообороту, оплачиваемому в ПР. Примерно так можно поступить и при внедрении цифровой валюты БРИКС. Статистика торговли известна и из нее можно исходить распределяя первые кредиты (или как оно там будет иначе может называться) в цифровой валюте БРИКС.
Ключевым условием внедрения любой новой платежной единицы было тогда и будет сейчас сбалансированность торговых балансов. В СЭВ это решалось таким образом, что все страны, временно имевшие несбалансированные торговые балансы брали на себя обязательство в течение периода времени от года до трех лет их сбалансировать. А на период существования несбалансированности страны с дефицитным балансом получали кредиты МБЭС по ставке от 0.5 до 2.5% при том, что ставка ФРС тогда доходила до 20%.
Проблема цен решалась в СЭВ путем привязки ПР к золотому содержанию и ориентировки на мировые цены. Хотя здесь как раз возникли потом самые серьезные проблемы функционирования ПР, но это все же отдельная проблема. Если же вернуться к новой цифровой валюте БРИКС, то для того, чтобы ее можно было использовать как валюту цены контрактов, достаточно в первом приближении использовать один из следующих механизмов: привязать ее к корзине валют SDR, привязать ее к корзине национальных валют стран БРИКС, или даже попросту, для начала, приравнять ее к внешнеторговому юаню КНР.
И немного отсебятины
Как бы, возможно, я построил структуру организаций, которые будут выпускать и поддерживать цифровую валюту БРИКС.
- Государства участники БРИКС (вариант – уполномоченные банки или иные органы государств участников) создают аналог ФРС – Резервную систему БРИКС, которая выкупает за эмитируемую этой организацией цифровую валюту ценные бумаги стран участниц, которые далее вкладывают эту валюту в капитал (или в целевые займы) в свои уполномоченные банки. В размере сложившихся потребностей финансирования своих товарооборотов. Подобная структура может быть хороша тем, что снимается проблема как бы возможной неравномерной несправедливости начального распределения новой валюты, кому больше нужно, тот и больше своих обязательств отдает. А также при необходимости распространения цифровой валюты БРИКС за пределы этого объединения Резервная система БРИКС сможет таким же образом за свою цифровую валюту покупать ценные бумаги США или иных западных стран.
- Уполномоченные банки кредитуют полученной цифровой валютой своих клиентов, которые получают право в пределах полученного кредита распоряжаться соответствующим объемом цифровой валюты в соответствующих своих цифровых кошельках в Резервной системе БРИКС. Тем самым фактически для оборота цифровой валюты будет организована, защищенная от любых банковских кризисов система со 100% резервированием вкладов.
- Создаются правила конвертации избытка цифровой валюты в обычные национальные валюты стран участниц.
- Следующим шагом должно быть создание аналога банка развития СЭВ (банк МИБ) и это должен быть, по видимому, новый отдельный банк или лучше формально небанковская структура, поскольку существующий в БРИКС Новый Банк Развития (НРБ) считает себя связанным ограничениями, наложенными санкциями США, и он не хочет финансировать проекты в России.
